Борис Мороз

Автор – Олег Канищев

 

Не напрягайте память, Борис Мороз никогда не работал на студии «Дальтелефильм» Смею заверить - во Владивостоке его никто не знает и не помнит кроме меня. Этот человек родом из Одессы, гонимый ветрами революции еврей, жил в середине прошлого века в Лос-Анджелесе. С ним,  естественно, я не был знаком, но знаю о нем из рассказов двух замечательных людей – добрых моих знакомых. Собственно, Борис Мороз не герой моих воспоминаний. Он – связующее звено к маленькой новелле о Владиславе Микоше и Анне Щетининой, никогда не знавших друг друга, но объединенных в моей памяти именем – Борис Мороз.

Владислав Владиславович Микоша – ровесник ХХ века, легендарный оператор-документалист, участник обороны Севастополя. Его кинокадры вошли  в известный фильм «Черноморцы», показанный в годы войны не только у нас, но и в Англии, и США. Я с ним познакомился, когда В.Микоша на склоне лет работал в объединении «Экран» на Центральном телевидении. Вместе со своей красавицей женой – актрисой и режиссером Джеммой Сергеевной Фирсовой - они создал ряд документальных кинолент, удостоенных Государственных премий и призами Международных фестивалей.

Анна Ивановна Щетинина — первая в мире женщина-капитан дальнего плавания, Герой Социалистического Труда, доцент кафедры морского дела ДВВИМУ, о которой в 1967 году я снял фильм «Анна Ивановна», защитил этой картиной диплом режиссера и был удостоен Главного Приза «Серебряные сети» на Всесоюзном фестивале «Человек и море».

Итак, в январе 1943 года Владислав Владиславович Микоша вместе с группой фронтовых операторов проездом из Архангельска во Владивосток, через Исландию, Англию, Америку, очутился в Голливуде. Вот как он рассказывает об этом сам:

— Мы оказались в центре внимания. Посыпались приглашения. И так день за днем. Среди  гостеприимных хозяев была и студия «Твентис сенчюри фокс», которая предлагала просмотреть у себя в ателье последние киноленты и встретиться с героями фильма. Мы понимали, что представляем сейчас советский народ, нашу армию, которая пользовалась искренними симпатиями простых американцев и прогрессивной интеллигенции. Нами интересовались — вер­нее, не столько нами, сколько тем, что мы рассказывали. И мы рассказывали. Рассказывали о суровой военной жизни страны, о нашей работе, о кино. Все возбуждало интерес, удивляло и поражало американцев.

На студии «XX век Фоке» нас встретил ее художе­ственный руководитель Борис Мороз — добродушный и хитрый человек лет пятидесяти.

— Господа! Разрешите мне угадать ваши имена и фамилии? — обратился он к нам на отличном русском языке. — Вы Рувим Халушаков! — Он подходил к каж­дому из нас и, здороваясь, называл по имени и фами­лии, крепко по-русски пожимая руку.

Где он успел узнать о нас, мы так и не поняли. Пос­ле беседы - вопросы все те же: «Как в России?», «Как война?», «Как доплыли?», «Как вам Америка?» - Мо­роз повел нас по студии, которая показалась нам пу­стынной. Кто-то имел неосторожность спросить:

— У вас что сегодня—выходной?

— Почему?

— Пустовато... Мороз рассмеялся:

— Все на своих 'местах. Все заняты делом... В одном из павильонов он представил нам молодого человека среднего роста:

— Знакомьтесь, это сын Федора Ивановича Ша­ляпина.

Как оказалось, Шаляпин-сын в то время снимался в роли советского сержанта в фильме «Песня о России» — о первых днях войны Советского Союза с гитлеровской Германией.

В фильме Фрэнка Капры и Анатоля Литвака «Бит­ва за Россию» я вдруг увидел свои севастопольские кадры. Сердце забилось так, что казалось, вот-вот вы­скочит...

Мы впервые увидели, как можно использовать воен­ную хронику для антивоенной пропаганды. Американ­цам тогда было легче это делать — война шла не на их земле.

Примерно в то же время, с разницей в несколько недель, капитан Анна Ивановна Щетинина в феврале 1943 года в Лос-Анджелесе получала судно серии ЕС-2, типа «Либерти» («Свобода»). В моем фильме «Анна Ивановна» капитан А.И.Щетинина рассказывает об этом эпизоде так:

— От представителя закупочной комиссии я узнала, что новому судну присвоено название «Жан-Жорес». Из всех экскурсии, на которых мы побывали за время приема судна, наибольшее впечатление оставило посещение Голливуда, организованное для экипажей «Жа­на Жореса» и «Войкова» Советским Генеральным Кон­сульством в Лос-Анджелесе.

В Голливуде — центре американской кинопромышленности — созданием фильмов занимаются многие фирмы.  Нам посчастливилось быть гостями одной из крупней­ших — «Твентис сенчюри фокс филм корпорейшн».

На территории киностудии мы попали в какой-то пестрый сказочный мир: вокруг были самые различные де­корации для съемок на все случаи... В жизни все это вы­глядело не очень солидно, хотя мы видели не раз кино­фильмы этой фирмы и знали, что с точки зрения офор­мления они сделаны всегда очень хорошо.

Нас встретил режиссер фирмы — пожилой  человек, отрекомендовавшийся Борисом Морозом, эмигрантом из царской России. Хотя он говорил по-русски хорошо, но акцент у него, безусловно, был американский.

Борис Мороз рассказал нам о кинематографической фирме и ее фильмах. Она занимает обширную террито­рию — целый городок, в котором живут и работают не­сколько десятков тысяч человек. Нас пригласили при­сутствовать на киносъемках, где мы, прежде всего, убе­дились, как бережно относятся к «кинозвездам»: каждая оценка тщательно отрабатывается, причем все репетиции и «примерки» ведутся с участием дублеров, которые име­ют тот же рост, что и основной артист, и такую же одеж­ду. Дублеров муштруют невероятно: некоторые сцены повторяются до тех пор, пока режиссер не найдет пред­варительную работу законченной. Тогда приглашаются «звезды» и начинается настоящая съемка.

Нас познакомили со многими кинозвездами. Потом последовало представление заведующему фирмой, кото­рый оказался тоже выходцем из России. В его кабинете нас ждал большой сюрприз.

Нам предложили прослушать патефонную пластин­ку, и мы услышали: «Это говорит Борис Мороз, режиссер американской кинематографической фирмы «Твентис сенчюри фокс филм корпорейшн». Эта первая запись «Ин­тернационала» сделана нашим оркестром под управле­нием дирижера Альфреда Хьюмана в честь женщины — капитана русского парохода «Жан Жорес» Анны Ива­новны Щетининой. Особое желание заведующего на­шей фирмой подарить команде эту пластинку...» Наплывая на последние слова, раздались величественные звуки «Ин­тернационала»... Трудно было выразить те сильные чув­ства, которые владели мною... Горстка советских людей на далеком западном континенте слышит гимн своей стра­ны—страны (до 15 марта 1944 года «Интернационал» являлся Гимном Советского Союза – разрядка О. К.), открывшей новую эру в истории человече­ства, страны, которая приняла на себя главный удар в жестокой битве с фашизмом и ведет тяжелую войну про­тив озверелых полчищ врагов. Гимн—это дань уваже­ния ко всем советским людям...

 

Во время рейса с капитаном Щетининой на «Охотске» я  вспомнил о знаменитом брехтовском эффекте «очуждения», который создавал ощущение непривычности, новизны взгляда на материал, казалось бы, заштампованный за многие годы в изображении темы «человек и море», темы «человек и война». После некоторых раздумий, благо свободного времени на судне было предостаточно,  я попросил оператора фильма Петра Якимова сделать круговую панораму с верхней точки мачты сухогруза объективом с фокусным расстоянием 18мм.   «Рыбий глаз» - так называют профессионалы этот объектив – трансформировал  окружающее море  в виде, вздыбленного огромными волнами, выпуклого полушария. И когда во время монтажа картины мы подложил под этот кадр запись с пластинки - конферанс Бориса Мороза с исполнением «Интернационала» и волнующие слова нашей героини – возник потрясающий новый звукозрительный образ. Вот как писал известный критик Николай Кладо об этом кульминационном эпизоде: К достоинствам владивостокского   фильма надо отнести то, что, рассказывая  о первой женщине-капитане Анне Ивановне Щетининой, режиссер  Олег Канищев не ограничился фактами её биографии, а в многочисленных ретроспекциях, путем монтажа документальных кадров из  киноархивов попытался раскрыть особенности времени, в котором проходила молодость героини, вырабатывались свойственные ей высокие моральные качества. Это выполнено образно и убедительно. В фильме немало интереснейших кадров. Особенно впечатляет эпизод вручения Щетининой в США  во время Великой Отечественной войны построенного для нас корабля и пластинки с исполнением «Интернационала»

смотрите:http://kan-oleg.narod.ru/publ/pressa68/marina.htm

Так никому неизвестный Борис Мороз из Голливуда, упоминавшийся в нашем фильме, стал связующим звеном между замечательными моими знакомыми, бывших в одно время в Лос-Анджелесе и  испытавших одинаковые чувства гордости за свою Родину.