Жил отважный капитан…

Всё плохое перемелется

и останется взамен:

Ветер странствий,

Ветер вдохновения,

Ветер перемен!

Вся жизнь его была связана с Владивостоком, морем и искусством. Он здесь родился 3 марта 1912 года. Здесь же в 1939-м получил диплом капитана дальнего плавания. А еще он страстно увлекся рисованием.

В 1937 году в краеведческом музее состоялась первая выставка произведений молодого моряка.
В годы Великой Отечественной войны суда, которыми он командовал, перевозили военные грузы. Принимали участие в боевых десантных операциях в Северной Корее и на южном Сахалине. За что в 1946-м отважный капитан был награжден орденом Красного Знамени. А в 1958 году ему присвоили почетное звание «Лучший капитан Министерства морского флота.

В 1970 году студия «Дальтелефильм» посвятила один из своих фильмов отважному капитану.

МОРЕ, КАПИТАН, ЗЕМЛЯ…

Павел Павлович Куянцев снова уходит в море, Вызов из пароходства.

Жаль. Как раз сегодня хотел закончить новую картину... Для него одна из самых сложных проблем море — земля. С одной стороны, всегда тянет в море. Оно зовет, как во все предыдущие сорок с лишним лет рейсов.

И все эти годы зрело увлечение живописью. Уходя в море, как говорит старый моряк, он «галлюцинирует землей».

Им создано около трех тысяч картин. Его выставки как мариниста экспонировались в Москве.

Режиссер Ю. Шепшелевич и оператор Л. Борисенко в своем фильме «Один рейс напитана Куянцева» создали пластичный образ капитана, избороздившего почти все моря.

Этот фильм не о живописце, как таковом, и не фильм только о капитане. Это фильм о человеке, в котором оба начала слились воедино.

Прав главный режиссер «Дальтелефильма» А. Е. Масленников, сказавший перед запуском фильма в тираж:

— Авторам удалось показать умного человека, думающего художника. Пора отчетного стиля в съемке, сугубо информационной подачи материала для дальтелефильмовцев кончилась... Они вступили в пору создания характеров, как все телеискусство страны. Новый фильм имеет свои недостатки, но мы довольны: наши коллеги в нем полны поиска.

НА СНИМКАХ: теплоход капитана Куянцева; минуты творческого отдыха.

Вл, СВИРИДОВ.

Эту маленькую рецензию на фильм режиссера Юры Шепшелевича «Один рейс капитана Куянцева» прислал мой друг Гриша Петренко – выпускник Дальневосточного Государственного Университета, журналист, мореход, собиратель редких книг, журнальных и газетных статей, диктор из плеяды первых дикторов Владивостокской студии телевидения, работавший в Примтелерадио в 50-60-е годы прошлого столетия.

Сегодня Гриша пенсионер, проживает в Одессе и в письмах ко мне иногда присылает удивительные документы, которые причудливым образом сохранились в его журналистском архиве.

Рецензия опубликована в газете «Дальневосточный моряк” 18 февраля 1971 года. Автор публикации, хорошо мне знакомый Володя Свиридов, окончил Уральский Государственный Университет, учился в аспирантуре во ВГИКе, преподавал историю кино в Дальневосточном институте искусств на отделении режиссеров телевидения. Володя – человек разносторонних увлечений: собиратель произведений искусств и литературы о приморском тигре, эколог и путешественник, публицист и знаток зарубежной англоязычной прозы и кино.

Режиссер Ю.П. Шепшелевич

Кинотворчество создателя фильма «Один рейс капитана Куянцева» - режиссера Юрия Шепшелевича было очень  индивидуально (я пишу «было», поскольку Юрия Павловича давно нет с нами – он скончался в 1993 году - О.К.).

На заре становления студии в условиях слабой технической вооруженности «Дальтелефильма», Юра в каждой своей картине разрабатывал новые приемы комбинированных съемок, и, надо сказать, достиг больших результатов. Ему всегда поручали съемки концертных номеров,  музыкальных программ, кинолент, посвященных изобразительному искусству.       

 Юрий Павлович в своих документальных картинах придавал немалое значение образному киноязыку, оживлял его теми придумками, какими так богат кинематограф Льва Кулешова и Дзиги Вертова. 

Режиссер Ю.Шепшелевич не был сторонником традиционного сюжета. Все его ранние картины были насыщены метафорическим слогом, иногда непонятным неискушенному зрителю. Отдельные его ленты страдали, с моей точки зрения, некой стилистической вычурностью, порой доходящей до распада смысла. И, тем не менее, ряд фильмов режиссера Юрия Павловича Шепшелевича были отмечены наградами Всесоюзных конкурсов и вошли в золотой фонд студии «Дальтелефильм».

Ну и наконец, герой фильма «Один рейс капитана Куянцева» Пал Палач Куянцев, знаменитый капитан дальнего плаванья и художник маринист не нуждается в представлении. В творческой биографии капитана было более 20 персональных выставок, и многие его работы можно увидеть в Приморской государственной картинной галерее, в музее им. В.К. Арсеньева, а также в ряде российских и зарубежных собраний.

Впервые я услышал и познакомился с капитаном Куянцовым при довольно пикантных обстоятельствах. В 1959 году после окончания Ленинградского института киноинженеров я по распределению приехал работать звукорежиссером на Владивостокскую студию телевидения. Моими и наставником на первых парах были звукорежиссеры Александра Дятлова и Ирина Беркович

Ирина Николаевна Беркович - женщина эффектная, буйного темперамента, наделенная кипучей энергией, член КПСС. Ко всем своим человеческим достоинствам Ирина Николаевна слыла среди элиты Владивостока дамой с художественным вкусом. Своеобразным сертификатом избранности Беркович был её муж - художник-маринист, авторитетный капитан дальнего плаванья Павел Павлович Куянцев.

Ирина познакомилась с Куянцевым, когда ходила на его судне радисткой. Думаю, что Куянцева, облаченный в мантию небожителя в глазах юной Ирочки, очаровал её и внешним обликом, и своими энциклопедическими знаниями, и властным характером. Девушка без колебания стала его любовницей. После одного из рейсов капитан, преисполненный долгом перед своей избранницей, сделал Ирочке предложение руки и сердца. Несмотря на значительную разницу в годах, Ирина без колебаний вышла за Куянцева замуж и родила Пал Палычу дочь.

Павел Куянцев

Я несколько раз видел Куянцева, и он произвел на меня неизгладимое впечатление человека высшей эталонной пробы. Сухощавый, подтянутый, с морским шиком носивший форменную одежду, Куянцев олицетворял в моем представлении настоящего капитана – скитальца морей и океанов. Его лицо являло всю гамму человеческих достоинств: волю, требовательность властность и в то же время интеллигентность, ум, доброжелательность.

Однажды в аппаратной звукорежиссеров на первом этаже старого радиодома по Уборевича 20А, куда Пал Палыч случайно заглянул в поисках жены, мы разговорились, при этом он был удивительно деликатен и держался с почтением к моей персоне – совсем еще безусому специалисту.

А вот, как вспоминает о Павле Куянцеве Президент Дальневосточной Ассоциации морских капитанов, Пётр Осичанский:

«В начале семидесятых годов прошлого века на мостике теплохода «Феликс Дзержинский», где я был начинающим третьим штурманом, а Пал Палыч — капитаном, я узнал, что он обладает ещё одним талантом — живописца. Об этом рассказали кинематографисты-дальневосточники, снимавшие тогда фильм о нём, художнике-маринисте, капитане дальнего плавания П.П. Куянцеве.

В молодости отец Павла Павловича морячил на судах Добровольного флота. Рассказы о дальних плаваниях, о романтических рыцарях моря произвели сильное впечатление на мальчика. Уже в семь лет он заявил родителям, что будет моряком. Отец знал, как нелёгок хлеб моряка, ибо море не столько экзотика и романтика, сколько труд, тяжёлый и небезопасный. Именно поэтому он не испытывал особого восторга от упрямой мальчишеской мечты. Но зерно было брошено в благодатную почву. В пятнадцать лет сын отнёс заявление во Владивостокский морской техникум.

В двадцать шесть лет Куянцев осуществил мечту своего детства: стал капитаном. Это был закономерный итог стараний, упорства, любви к однажды выбранному делу. Производили впечатление его энергичность, общительность. Он был энциклопедически начитан, обладал талантом воспитателя, а самое главное — умел дарить людям радость. В разговоре держался непринужденно, не пытался подавить собеседника эрудицией, был очень тактичен, деликатен, любил шутить, иногда с доброй иронией.

Частенько в рейсе в штурманскую рубку за информацией для пассажиров заглядывал культорганизатор. Пал Палыч легко, почти не напрягая память, давал ему исторические справки о бухтах Ольга, Владимир, Валентин, рассказывал о географических и климатических особенностях района плавания, а когда культмассовик выразил своё удивление на английском, капитан тут же продолжил информацию на этом языке.

Особая черта Куянцева — его постоянное стремление к новым знаниям, к новым впечатлениям; стремление, присущее почти всем, кто выбирает делом своей жизни море, но сохраняют его всю жизнь далеко не все. Сорок восемь лет было Павлу Павловичу, когда он написал письмо министру морского флота Бакаеву и попросил направить его в Антарктиду, где мечтал побывать с детства. «Готов пойти туда даже матросом», — писал Куянцев в том письме, о котором теперь вспоминает с улыбкой.

Через полтора года, в начале шестидесятых, он был назначен дублёром капитана на мурманский теплоход «Кооперация» и принял участие в седьмой антарктической экспедиции. Из Антарктиды он привёз тогда не только интереснейший дневник об особенностях плавания, но и множество этюдов».

Но вернемся в начало 1960 года. В коллективе Владивостокской студии телевидения, как гром среди ясного неба, разразился непредсказуемый бытовой скандал: у жены капитана Куянцева, члена партии Ирины Николаевны Беркович случился роман. Переводя на язык родных осин, Ирина «прелюбодействовала» с молодым мужчиной из нашего коллектива. Естественно, состоялось бюро парткома Приморского комитета по радиовещанию и телевидению и Ленинского райкома партии - Ирине Николаевне вынесли строгий выговор с занесением в учетную карточку, и, разумеется, понизили в должности.

В одночасье в «Бермудском треугольнике» у капитана Куянцева все исчезло: жена, любовь, взаимопонимание, уважение друг другу. Ирина Николаевна и Пал Палыч разошлись. От семьи у капитана остались одни алименты. Все нажитое имущество и квартиру Пал Палыч, как и положено настоящему капитану, отдал Ирине Николаевне, а сам дервишем с небольшим чемоданчиком удалился на многие годы жить на судно.

Есть такая перефразированная поговорка: «не везет в любви – повезет в делах» Несмотря на то, что у Куянцева был безупречный послужной список капитана, его всю жизнь преследовали неудачи не только в семейном счастье. Практически, до 1953 года, когда Н.С.Хрущев развенчал культ личности Сталина, капитана Куянцева обвиняли по ложной статье «сын врага народа». Власти не могли допустить, чтобы на капитанском мостике стоял человек с сомнительной репутации. И в первый месяц войны Куянцева лишили капитанского диплома. Почти год пробыл Куянцев в речниках. Но потом в пароходстве спохватились: таких, как Куянцев не сыщешь, во всем морском флоте - редкостного дарования судоводитель. И в 1942 году Павел Павлович вернулся на Тихий океан. И до конца второй мировой войны водил пароходы по маршрутам "огненных рейсов". Война кончилась, и все вернулось на круги своя. Куянцева снова лишили паспорта моряка загранплавания.

Павел Куянцев

— Когда в двенадцатый раз меня сняли с судна, отправляющегося за границу, — вспоминает то время Павел Павлович, — мое терпение лопнуло окончательно, и я написал письмо в краевой комитет партии. В ту пору первым секретарем крайкома КПСС был Василий Ефимович Чернышев, честный человек. Спасибо ему, вернул мне визу, вернул звание.

Тогда же, на приёме у Чернышева, капитан Куянцев узнал и судьбу своего отца. Случайно узнал. Чернышев затребовал к себе дело Куянцева–старшего. И когда Павел Павлович вошел в кабинет первого секретаря крайкома, это дело было раскрыто на той странице. И хоть лежали бумаги по отношению в Павлу Павловичу "вверх ногами", он все-таки сумел прочитать: "... Куянцев расстрелян в 1938 году..."

Когда Павлу Павловичу Куянцеву исполнилось шестьдесят лет, его снова вызвали в крайком, казалось за заслуженной наградой к юбилею. Ан нет, приемник доброй памяти В.Е.Чернышова первый секретарь Крайкома партии В.П.Ломакин с порога ошеломил капитана безапелляционной тирадой:

— Павел Павлович, вам уже шестьдесят лет. Более десяти из них вы живете с женщиной, не регистрируясь официально. Партия не может допустить такого морального разложения. Поэтому – оформляйте пенсию, сдавайте судно.

По-человечески понять капитана было можно. После череды неудач на личном фронте, Куянцев просто боялся официально оформить свой брак. Боялся, что Женщина снова оставят его без квартиры, снова опрокинет в пучину душевных страданий.

Так капитан был списан на берег. Но море осталось с капитаном в его акварелях. Последний раз я встретил Пал Палыча в 1993 году в Обществе изучения Амурского края. Он принес папку своих работ в дар музею. Вид у капитана был, прямо говоря, затрапезный. Какой-то старенький бушлат, котомка за плечами, помятые брюки, нехорошие носки и стоптанные ботинки. Куянцев заметно прихрамывал, опираясь на палку. По всему ощущалось, что капитан перевалил вершину своей жизненной траектории.

В последние годы он проживал одиноко. Все женщины покинули капитана. Смею предположить, наибольшее страдание для капитана приносила мысль, что он стал обузой для близких. Видя их житейские проблемы, а это было время гайдаровской «шоковой терапии», капитан ничем не мог им помочь. К этому времени ему было 81 год, и весь ресурс жизненных сил капитан уже израсходовал. Взор был потухшим, и в глазах таилась безмерная печаль человека, которому осталось недолго жить.

22 февраля 1997 года в своей холостяцкой квартире отважный капитан представился Создателю. Думаю, Создатель всех рассудит по справедливости.

«Упрятаны в папки его акварели,

Полны необъятного солнца и ветра,

И я закрываю глаза – неужели

бывает вода столь различного цвета?» -

Александр Городницкий светлой памяти Павла Куянцева.

Олег Канищев,

4 декабря 2013г,

г. Владивосток