СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ АЛЕКСАНДРА ИВАНОВИЧА ШИНКАРЕНКО

И я повторяю, как заклинание:

«Не в сберкассу идите,

свои сбережения неся.

Вкладывайте деньги

в воспоминания!

Вкладывайте деньги

в чудеса!»

Николай Доризо

Олег Канищев: Недавно, 8 ноября 2015г., ко мне пришло письмо от Лидии Александровны Варфоломеевой. Вот что она писала:

Уважаемый Олег Александрович.
Случайно попала на Ваш сайт о «Дальтелефильме». И далее фото по истории телевидения во Владивостоке. Вы собираете фото прошлых лет. У нас дома сохранились кое-какие фото, их немного, но если Вам это интересно, я могла бы выслать. Я не представилась. Я - дочь Шинкаренко Александра Ивановича, главного режиссера телевидения в 60-е годы.
                        С уважением Лидия Александровна Варфоломеева.

Александр Иванович Шинкаренко

Олег Канищев: Моя творческая карьера совпала по времени, когда Александр Иванович Шинкаренко был главрежем Владивостокской студии телевидения. Он оказался вторым в шеренге художественных руководителей телевидения после Василия Ивановича Ромашова. И надо сказать, так и остался в моей памяти правофланговым в многочисленном ряду главрежей за всю историю Приморского комитета телерадиовещания.

Начинал служить Александр Шинкаренко в Приморском радиокомитете в1951 года в должности старшего редактора музыкальной редакции. Он, что называется, был человеком высокой музыкальной культуры, талантливым пианистом, выпускником Ленинградской консерватории. Таких людей с высшим музыкальным образованием в коллективе Приморского комитета, да и во всем Владивостоке, можно было пересчитать по пальцам одной руки.

С1958 по 1969 года Александр Иванович возглавлял творческий коллектив Владивостокского телевидения.

Александр Шинкаренко принадлежал к той когорте художников одержимых искусством, воспринимавших его как прямое, непосредственное выражение самой жизни во всем её богатстве и многообразии. Он был красив, темпераментен и горяч. Порывы эмоций захватывали его со стихийной силой. И когда он подпадал под их воздействие, не существовало границ, сдерживающих их выражение. В такие моменты он был великолепен, как шекспировский Отелло, и совершенно не считался с нормами общепринятого поведения.

Я никогда не искал личного сближения с главрежем. Это обусловливалось несколькими причинам. Во-первых, я его просто боялся, боялся его гнева. Мне часто доставалось от него за неудачное музыкальное оформление передач, где «легкомысленные ритмы» звучали fortissimo. Его тихая ярость, очевидно, в условиях того времени, где властвовали идеологические догмы, была справедлива. Ведь на студии я слыл мальчиком питерской подворотни, из поколения «стиляг»: носил брюки-дудочки, яркие носки, стильные галстуки. Мои студенческие годы совпали с «оттепелью». На экране появился итальянский неореализм, в театральной жизни «Современник». Моими кумирами были Вася Аксенов, знаменитая «Чатануга-Чуча», Элвис Пресли, Фрэнк Синатра. В глазах главрежа, очевидно, я принадлежал к молодым людям, которые "и добру и злу постыдно равнодушны", морально опустошенные, безучастные к общественным интересам.

Во-вторых, в персоне главрежа я лицезрел почти бога, восседавшего на Олимпе искусств, который не мог снизойти до вчерашнего студента института киноинженеров, приехавшего из Ленинграда по распределению на студию телевидения. Любая попытка перейти грань официальных отношений казалась мне предосудительной, неблаговидной, навязчивой.

В-третьих, я хорошо запомнил Александра Ивановича не только потому, что он был талантливым первопроходцем в телевизионных постановках музыкальных спектаклей на Владивостокской студии, но и человеком, повлиявшим на мою творческую судьбу кинорежиссера.

Когда в 1963 году Александр Иванович набирал курс режиссеров телевидения в Дальневосточном институте искусств, на вступительных экзаменах он забаллотировал мою кандидатуру, поставив неуды по ряду дисциплин. «Вам, Канищев, режиссурой заниматься не следует, не дано…» - таков был вердикт мэтра. Обращение к ректору института через голову педагога могло выглядеть как жалоба на него. Позволить себе этого я не мог. Благо новый мастер курса, заслуженный деятель искусств РСФСР Михаил Иванович Каширин взял меня на поруки. А директор студии телевидения Владимир Петрович Бусыгин заверил, что студия предоставить мне условия для выполнения учебных заданий. В таких случаях говорят: успех – это цепочка неудач, в конечном случае, ведущих к победе. Я окончил институт с отличием. Мой дипломный фильм «Анна Ивановна» на Всесоюзном фестивале в Риге был отмечен Главным призом «Серебряные сети». Но Александр Иванович меня с наградой не поздравил. Даже не пришел сфотографироваться с молодыми коллегами по профессии - выпускниками режиссерского отделения ДВИИ. Со временем пришла ко мне житейская мудрость: "всё понять - всё простить" Ну что здесь поделаешь, таков характер у человека: он всегда отстаивал свою точку зрения и редко признавал свои ошибки. Но, как известно, крайности в поступках человека очень редко выражают истину его хороших качеств. Не было с нами и умершего от тяжелой болезни Владимира Петровича Бусыгина, который многих вдохновил на учебу в институте искусств. Низкий поклон ему.

1968г. Владивосток. Дальневосточный институт искусств. Первый выпуск режиссеров телевидения. В первом ряду слева направо: студентка Людмила Сидорова, Зампред Примтелерадио Валентин Ткачев, студентка Ольга Кравцова, Председатель Примтелерадио Семён Юрченко, студентка Людмила, Моисеева, мастер курса Михаил Каширин. Во втором ряду слева направо: студент Юрий Беззубик, студент Альберт Масленников, педагог Сергей Гришко, педагог(имя запамятовал), студент Олег Канищев. К сожалению, директор студии телевидения Владимир Петрович Бусыгин не дожил до торжественного события (из архива Олега Канищева).

1964г. Владивостокская студия телевидения. В центре сидящих гостей семинара ассистентов режиссеров студий Дальнего Востока - Директор Владивостокской студии Владимир Петрович Бусыгин. Стоят слева направо: асс. режиссера Юрий Беззубик, Главный режиссер Александр Шинкаренко, асс. режиссера (имя запамятовал), режиссер Яков Вайсберг, режиссер Вячеслав Соболь (из семейного архива Александра Шинкаренко).

Александр Иванович слыл человеком старой закваски. И это естественно. На своем веку ему пришлось побывать в различных обстоятельствах нашей непредсказуемой Родины. Он был свидетелем братоубийственной Гражданской войны, голодомора на Украине, репрессий тридцатых годов. Когда грянула Великая Отечественная война, стране понадобились воины, музыкант Александр Шинкаренко поступил, как настоящий мужчина, ушел на фронт.Потому что не мог иначе,потому что Родине нужны не только слова, но и поступки. За плечами Александра Ивановича были жестокие испытания, о которых хотелось бы, да невозможно забыть. По сути,он был плоть от плоти человеком той героической эпохи, эпохи "диктатуры сердца" со всеми её приметами: гордостью масштабами преобразований в стране, достоинством победителя в войне с фашизмом, «безбашенностью» в отстаивании своего мнения. Мелкие штрихи иногда добродушного, шаловливого, но порой и острого, не совсем беззлобного юмора сообщали своеобразную «тональность» его личности. Он всегда выглядел молодо потому, что сохранил способность удивляться. Ко всем опциям молодости Александр Иванович обладал еще и острым, быстрым, цепким умом. Всё схватывал на лету. Премудрости технического оснащения телевидения освоил одним махом и щедро использовал в своих передачах. Он первый среди студийных режиссеров применил метод постановки музыкальных спектаклей под фонограмму, раздельную запись оркестра, рирпроекцию, электронные заставки погодных явлений: дождя, снега.

Александр Иванович был требовательным по отношению к себе и окружающим. До чрезвычайности трудоспособным режиссером. Работал, что называется, и днем и ночью. Ставил музыкальные спектакли. Снимал документальное кино. Читал лекции по истории музыки. Учил детей музыки. Стоял у истоков организации режиссерского отделения в Дальневосточном институте искусств (ныне Дальневосточная академия искусств). Был организатором Народного театра. Воспитал плеяду самодеятельных актеров. Многие из них стали профессионалами телевизионного искусства: Юрий Беззубик, Алла Бородина, Людмила Красотина, Элеонора Репина.

Александр Иванович Шинкаренко и журналист Георгий Исаевич Громов на знаменитой Хасанской погранзаставе (из семейного архива Александра Шинкаренко).	Творческая летучка. Выступает с «разбором полетов» главный режиссер Александр Иванович Шинкаренко. Слева за столом старший редактор Георгий Исаевич Громов. (из семейного архива Александра Шинкаренко.)

У Александра Ивановича были смелые телевизионные идеи, с ним интересно было воплощать его замыслы. Вспыльчивость Сани Вани (так любовно называли его сотрудники) во время передач за пультом была иногда демонстративной, декларативной, но в душе он был нежен, как девушка, и переживал за некоторую словесную несдержанность с коллегами по творчеству. Словом, он мог быть человеком резким – но не хамом. Никогда не рядился в ворона в павлиньих перьях. Никогда не пытался себя выдавать за ангела. У него, как у всякого человека, были любимчики. Он предпочитал работать с оператором Володей Сиротюком, асс. режиссера Людмилой Красотиной, звукорежиссером Ириной Беркович. К сожалению, Александр Иванович не принял меня в свой круг близкого общения. Я не редко думал – от чего это? Ведь мы с ним учились в Ленинграде, профессионально занимались музыкой, которая сама по себе служит объединению людей, общению между людьми, и, может быть, даже в большой степени, чем любой другой вид искусства. Но нам так и не суждено было поговорить о возможностях музыки в драматургии кино и телепередач, о выразительных и изобразительных свойствах музыки. Думаю, мы бы нашли в этих беседах много общего, что могло нас объединить.

Работая в радиокомитете, на телевидении, Александр Иванович никогда не прерывал своей педагогической деятельности во Владивостокской музыкальной школе. Ввиду своей занятости, вел небольшие классы, очень любил работать с детьми (из семейного архива Александра Шинкаренко).	У Александра Ивановича Шинкаренко были смелые телевизионные идеи, с ним интересно было воплощать его замыслы (из семейного архива Александра Шинкаренко).

Александр Шинкаренко был антиподом темпераментных «музыкантов фрака и палочки», артистизм которых воплощался в их внешнем облике, в свободной и приподнято праздничной манере держатся перед камерой в выразительной пластической позе и жеста. Когда Александр Иванович садился к роялю, открывал крышку, протягивал левую руку к клавиатуре и опускал плашмя, совершенно беззвучно, сомкнутые пальцы на клавиши, разговоры прерывались на полуслове. Все ждали музыку, магии звуков, душевного потрясения. Магия звуков заставляла вспомнить слова Чайковского о Моцарте: «Когда я слушаю его музыку, мне кажется, что я совершаю хороший поступок». Художественная значимость исполняемого произведения заключалось, прежде всего, в слуховом впечатлении, а не в пластическом комментарии исполнителя к музыке. Он не закидывал в экстазе голову назад, не раскачивался, не извивался. Нерв и пульс рождаемого исполнением живого звучания тончайшим образом соответствовали самой природе произведения его звукового зодчества. Как исполнитель он передавал себя просто и верно, без позы, безаффектации.

В те годы довольно часто Александр Иванович выступал и в качестве пианиста в ансамбле со своими учениками музыкальной школы. Он был широким и разносторонним музыкантом, без предвзятостей, без предубеждений. Вел курс музыки на широком показе и анализе музыкальной литературы – тут и Бах, и Бетховен, и Верди, и Малер, и Рихард Штраус, и Дебюсси. Но и в то же время Глинка, которого он боготворил, и Рахманинов, которым чрезвычайно увлекался, и Чайковский, перед которым снимал шляпу.

Первая половина 60-х годов. Владивостокская студия телевидения. Справа налево: Главный режиссер Александр Иванович Шинкаренко, диктор Эльвира Куценко, редактор редакции новостей Володя Дземисюк (из семейного архива Шинкаренко).	1960г. Борт теплохода «Михаил Калинин». Александр Иванович совершил круиз из Владивостока в Одессу по маршруту: Иокогама-Шанхай-Индия-Индонезия-Египет-Греция-Турция. Подготовил несколько кинопередач о своем путешествии (из семейного архива Александра Шинкаренко).

Александр Шинкаренко был одним из немногих людей в комитете, которые ничего не боялся. Чувство опасности у него было, конечно, но страха он не знал практически, и сам этому удивлялся. На него обрушивалось начальство с критикой на повышенных тонах – он отвечал тем же. Унизить его не мог никто. Руководство ТВ побаивалось Шинкаренко: он не был стопроцентно предсказуем.

В стилистику тогдашнего телевидения Александр Иванович, естественно, не вписывался. Его эстетические принципы шли в разрез принятому шаблонному языку провинциального телевидения. Когда он ушел или его «ушли», на юбилейных торжествах Примтелерадио никогда не вспоминали человека, который верой и правдой прослужил в Комитете с 1951 по 1969гг на руководящих постах. Даже Валентин Александрович Ткачев в своей книге «Синяя птица телевидения» (очерки по истории Приморского радио и телевидения) ни единым словом не обмолвился о творчестве Александра Ивановича. А ведь его документальные фильмы были отмечены дипломом на первом зональном конкурсе студий Урала Сибири и Дальнего Востока (г. Хабаровск, 1965г). Кстати, одним из авторов сценария этих кинолент был и В.А.Ткачев. Возникает вопрос кто и зачем так старательно вычеркивал имя талантливого человека из истории Приморского радио и телевидения?

11 марта 1964г. За пультом в центре снимка главный режиссер Александр Иванович Шинкаренко ведет передачу с участием летчика-космонавта, Героя Советского Союза Германа Степановича Титова (из архива режиссера Олега Канищева).	11марта 1964г. Снимок на память. В первом ряду слева направо:1 - Зампред Примтелерадио Павел Марченко, 2 - Директор Владивостокской студии телевидения Владимир Бусыгин 4 - космонавт Герман Титов, 5 – Председатель Примтелерадио Семён Юрченко, 6 – представитель Крайкома партии КПСС. Во втором ряду слева: режиссер передачи Александр Шинкаренко (из архива режиссера Олега Канищева).

К сожалению, от всей бурной деятельности Александра Ивановича на телевидении сохранилось удивительно мало, десяток фотографий – практически, ничего. Нет записей его музыкальных постановок, не сохранились в фильмотеке его документальные фильмы, нет съемок его выступлений о русской классической музыки. Если в свое время он был в полной славе, то потом его просто забыли на телевидении. По поводу "забыли" Лидия Александровна мне писала: «Вспоминаю Николая Семёновича Колесникова – артиста театра Горького и соратника папы по Народному театру. Он был нашим соседом по подъезду и иногда спускался к папе пообщаться, поэтому я его знаю. Мне-то было в ту пору лет 14-17. Так вот, Николай Семёнович не раз говорил отцу: «Александр Иванович, о себе надо напоминать». А вот этого папа делать совершенно не умел». И действительно, Александр Иванович был далек от "ярмарки тщеславия" и вещественных знаков невещественных наград и званий от руководства Примтелерадио и Краевых властей не снискал.

Когда сегодня говорят о том, что и муза-то у Александра Шинкаренко была невысокого полета, и передачи у него эдакие провинциальные. Но первое, что отличало его и таких людей, которые пришли на заре становления искусства телевидения – они верили в то, что говорили, писали, ставили. И я понимаю, что это было их главное время! Их молодость, их надежды, их вера, их слава, их счастье.

А.И. Шинкаренко остался великолепной иллюстрацией одного нехитрого тезиса. Самый способный режиссер, самый главный режиссер, был обречен на забвение – именно потому, что служить тоталитарной идеи творческий человек долго не может, потому что любое отклонение от принятой нормы делает его изгоем. Александр Иванович доказал своей жизнью, что надо либо поплатится совестью, либо не занимать в России серьезных должностей. Если этот текст вызовет шквал негодования моих коллег – это будет только подтверждением моего предположения, почему в расцвете творческих сил Александр Иванович ушел с поста главного режиссера.

Лидия Александровна Варфоломеева: Мой отец, Шинкаренко Александр Иванович, родился 25декабря 1910 года в Киеве. Его отец имел прекрасный голос и служил в Киевском оперном театре. Дети (мой отец и его сестра) проводили много времени в театре, были на репетициях и спектаклях. Уже с детства отец знал почти все классические оперы. У отца был абсолютный слух, и он рано начал учиться музыке.

Киев. Семья Шинкаренко. Саша с папой Иваном Андреевичем, мамой Анной Ивановной и сестрой Валей (из семейного архива Александра Шинкаренко).

В 16 лет он поступил в Киевский Музыкально-драматический институт им. Лысенко в класс профессора Беклемишева, известного пианиста и педагога. Но через два года вынужден был прервать учебу и пойти работать слесарем в Киевский паровозоремонтный завод, где проработал 4 года. Все это время занятия музыкой не прерывал и, как только появилась возможность, уехал в Ленинград и поступил в Консерваторию. Было это в 1933г.

В студенческие годы отец часто бывал в Мариинском театре, переслушал весь оперный репертуар. Будучи старшекурсником, работал в Ленинградском Большом драматическом театре концертмейстером. Это была школа, которая позволила ему впоследствии прекрасно разбираться в особенностях постановки музыкальных спектаклей, особенностях оркестровки. Он знал особенности всех инструментов оркестра, азы дирижирования, умел читать партитуры.

Закончил консерваторию отец в 1938 и по распределению Всесоюзного комитета по делам искусств был направлен во Владивосток в Музыкальное училище педагогом по классу фортепиано. В то время во Владивостоке при музыкальном училище была и музыкальная школа. Здесь познакомились мои родители. Мама оканчивала музыкальное училище и уже работала в школе. А в 1939 году училище перевели в Хабаровск. Осталась музыкальная школа. И отца назначили ее директором.

1940г. Владивосток. Директор Владивостокской музыкальной школы Александр Иванович Шинкаренко (сидит в центре группы) со своим классом (из семейного архива Александра Шинкаренко).
	Директором и педагогом он проработал до конца 1942года, а в январе 1943 года ушел на фронт. Сначала окончил Шкотовское военно-пехотное училище, а потом был направлен на 2-ой Прибалтийский фронт, где воевал до конца войны. В боях недалеко от Риги был ранен, после госпиталя вернулся в полк. Был награжден орденом “Отечественной войны IIстепени” и медалью “За победу над Германией”. После демобилизации в декабре 1946 года вернулся во Владивосток. Сразу же занялся педагогической работой, как основной, в музыкальной школе, единственной в то время в городе (сейчас это Школа искусств). В это же время организовал первый в Приморье Музыкальный лекторий, где выступал как лектор и пианист. Отец владел очень большим музыкальным репертуаром. Он играл концерты Чайковского, Рахманинова, произведения Шопена, Листа, Бетховена, Моцарта, знал уйму романсов, арий из опер. Дома у нас звучала музыка постоянно. После демобилизации в декабре 1946 года вернулся во Владивосток. Сразу же занялся педагогической работой, как основной, в музыкальной школе, единственной в то время в городе (сейчас это Школа искусств). В это же время организовал первый в Приморье Музыкальный лекторий, где выступал как лектор и пианист. В 1947 году отец был назначен руководителем Приморской филармонии. Мама рассказывала, что в этот период отец много ездил по Дальнему Востоку с концертными бригадами, были на Сахалине, много выступали в военных частях
Фронтовая фотография Александра Шинкаренко. На груди слева – орден Великой Отечественной войны II степени и гвардейский знак,символизирующий крылатые слова:"Гвардия умирает, но не сдается" (из архива Александра Шинкаренко).

В 1951 году отца переводят в Приморский Радиокомитет руководителем музыкального вещания. Я мало знаю об этом периоде (в ту пору мне было всего 3 года), но маленький эпизод сохранился. Его идеей было начинать ежедневное радиовещание музыкальной заставкой. Отец выбрал "Рассвет над Москвой-рекой” из оперы Мусоргского “Хованщина” и многие годы владивостокцы просыпались под эту музыку. Когда я видела отца последний раз (это было в больнице), мы с ним долго беседовали о музыке. И он рассказал, как утром, когда начинает работать радио в палате, и он слышит эту музыку, его охватывает восторг.

50-е годы. Владивосток. Бухта Золотой Рог. Сотрудники Приморского радио и телевидения на выезде. Слева направо: директор Владивостокской студии Константин Евгеньевич Селезнев, главреж Александр Иванович Шинкаренко, главный редактор радио Этель Аркадьевна Каганская, старший редактор музыкальной редакции радио Людмила Черемисина (из семейного архива Александра Шинкаренко).

Олег Канищев: Я должен прервать рассказ Лидии Александровны и процитировать Валентина Александровича Ткачёва из его книги «Синяя птица телевидения». По неизвестным мне причинам, он не упоминает имя Александра Ивановича Шинкаренко в связи со знаменитой музыкальной заставкой утреннего открытия Приморского радио.

Валентин Ткачёв: «Когда я сегодня слушаю утренние позывные Приморского радио (фрагмент из оперы Модеста Мусоргского «Хованщина» - Рассвет над Москвой-рекой»), я вспоминаю те годы и того, кто их ввёл, - Михаил Федорович Залевский (Председатель радиокомитета в 1939-1950 годах.) Был всё-таки мудрым человеком: эта музыка как бы свидетельствовала о великой Руси – от западных её границ до Тихого океана. Потом эти позывные по какой-то причине на несколько лет исчезли из эфира. Первое, что я сделал (в ранге Председателя Приморского комитета 1977-1987гг – разрядка О.К.), - восстановил «Рассвет над Москвой-рекой», как утренние позывные Приморского радио. Хорошо помню, как вместе с главным редактором музыкально-драматических передач Людмилой Черемисиной мы раз за разом прослушивали мелодию, чтобы выбрать из этого фрагмента тот, который был законченным и укладывался бы в короткое эфирное время».

Олег Канищев: Сегодня я удовлетворен, что восстановлено авторство самой идеи использовать фрагмент из оперы Мусорского для открытия Приморского радио. Бесспорно, замысел принадлежит талантливому музыканту Александру Ивановичу Шинкаренко! Только он со своим высоким вкусом, неуемной фантазией мог родить столь поэтичный образ «радийного утра» на берегах Тихого океана.

Лидия Александровна Варфоломеева: В 1958 году отца назначают главным режиссером Приморского телевидения, где он проработал почти 10 лет. Период 50-60-х годов был для моего отца очень плодотворным. Становление телевидения на Дальнем Востоке проходило бурно и требовало огромного энтузиазма. И первый коллектив был просто “заражен “ энергией созидания. Отец с его неуемной творческой энергией брался за все новое с небывалым азартом. Сам вел музыкальные передачи, готовил передачи музыкальных театров, приезжающих на гастроли во Владивосток, работал Народный театр.

1965г. Владивосток. «Дальтелефильм». Александр Иванович Шинкаренко за монтажом фильма «Тайна чертого куста» (из семейного архива Александра Шинкаренко).	Первая половина 60-х годов. Владивостокская студия телевидения. Выступление Александра Шинкаренко с музыкальны циклом передач (из семейного архива Александра Шинкаренко).

Когда заработал “Дальтелефильм”, папа снял два документальных фильма: “Есть такой остров” об острове Путятин, где он был и автором сценария, и режиссером фильма, и киноленту “Тайна чертового куста” об открытии фармокологических свойств элеутерококка профессором И.И.Брехманом. Автором этого фильма был В.Ткачев, а режиссером – А.И. Шинкаренко. Насколько можно теперь судить, последний фильм был единственным фильмом на «Дальтелефильме» о работе ученых Владивостока. Режиссура была всегда любимым направлением в творчестве моего отца. Когда во Владивостоке открылось отделение режиссеров телевидения в Дальневосточном институте искусств (ныне Дальневосточная академия искусств), он также участвовал в его становлении.

В этот же период, в 1958 году, во Владивостоке было открыто вновь Музыкальное училище. И отец вел там класс фортепиано. За несколько лет работы осуществил два выпуска студентов, многие из них закончили потом Дальневосточный институт искусств и работали в музыкальных школах, училище, институте. Даже работая в радиокомитете, на телевидении, отец никогда не прерывал своей педагогической деятельности во Владивостокской музыкальной школе. Ввиду своей занятости, вел небольшие классы, очень любил работать с детьми.

И когда ему пришлось уйти с телевидения, всю свою энергию отец направил на педагогическую деятельность в музыкальной школе, где проработал до 1991 года. Здесь он применил все свои знания из разных направлений деятельности. Его ученики выступали с сольными концертами, играли с Приморским симфоническим оркестром. Когда отец читал лекции о музыке, его ученики часто играли музыкальные произведения, иллюстрируя рассказы о композиторах. Часто играли ансамбли вместе с отцом. Ансамбли - это была одна из его любимых форм музыкального искусства. Отец умел перекладывать известные крупные музыкальные произведения для игры в 6, в 8 рук для двух роялей. И эти выступления на концертах всегда проходили с большим успехом.

И в работе, и на отдыхе - всегда вместе. На снимках Александр Иванович с женой – Надеждой Евгеньевной. «…Главным его соавтором всегда была моя мама. Именно благодаря маме были реализованы вдохновленные замыслы отца. Мама была прекрасным организатором, всегда поддерживала его идеи и умела воплощать их в жизнь» - Лидия Александровна Варфоломеева (из семейного архива Александра Шинкаренко).

В школе были поставлены несколько детских опер, режиссером-постановщиком которых был отец. В школе он работал с вдохновением. Планов всегда было много, и первым человеком, с кем он делился своими идеями, главным его соавтором всегда была моя мама. Именно благодаря маме были реализованы вдохновенные замыслы отца. Мама была прекрасным организатором, всегда поддерживала его идеи и умела воплощать их в жизнь. Такая творческая работа приносили удовлетворения всем: педагогам школы, ученикам, и конечно, авторам проектов.

В последние два года своей жизни, отец не работал. Но творческая инициатива его не покидала до конца дней. Он продолжал перекладывать произведения для ансамблей для двух роялей, написал небольшую методическую работу для педагогов музыкальных школ. И, конечно, всегда играл на фортепиано.

1951г. Александр Иванович с дочуркой Лидой (из семейного архива Александра Шинкаренко).	Александр Иванович на отдыхе с внучкой Юлей (из семейного архива Александра Шинкаренко).	Отдых в Крыму. Последняя прижизненная фотография Александра Ивановича (из семейного архива Александра Шинкаренко).

Папа скончался 23 июля 1993 года и похоронен на Морском кладбище во Владивостоке.

Лидия Варфомолеева

24 ноября 2015г.